Евангелие от Иоанна, глава 12, стихи 1–18
За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию, где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых. Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним. Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали. Иисус же сказал: оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда. Многие из Иудеев узнали, что Он там, и пришли не только для Иисуса, но чтобы видеть и Лазаря, которого Он воскресил из мертвых. Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса. На другой день множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев! Иисус же, найдя молодого осла, сел на него, как написано: Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле. Ученики Его сперва не поняли этого; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что та́к было о Нем написано, и это сделали Ему. Народ, бывший с Ним прежде, свидетельствовал, что Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых. Потому и встретил Его народ, ибо слышал, что Он сотворил это чудо.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Вот наступает такое время, когда и наш храм, и все храмы православные полны народа. Церковь воспевает — правда, вчера уже воспевала, но поверьте, кто не был (а зря не был!) на вчерашней службе, а те, кто был, помнят слова, которые мы пропевали вчера многократно: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра». И много сегодня в храме таких людей, которые пришли сюда, а в предыдущие воскресные дни не ходили. Но вот перед Пасхой возникает всегда такое движение — и в природе, и в атмосфере, и в людях, — такая волна, которая влечёт людей в храм, и люди сюда приходят. И конечно, это Дух Святой их сюда приводит.
Но каждый приходит за своим. Вот, например, нищие, которые у храма стоят, радуются тому, что праздник людный, больше им рубликов накидают, у них свой резон. Цветочные магазины, кроме роз и фантиков, начинают вербочки продавать, и им в том прибыток. И те люди, которые в храм приходят, тоже некоторого прибытка ищут, и он часто не меркантильный: ищут такого общего праздничного состояния.
Человеку свойственно впадать в коллективное воодушевление, причём часто даже все равно по какому поводу. На этом построены все рок-концерты, все телевизионные программы, даже идиотская мода построена на том, что «Я — как все!» Сталин ли умер — коллективное воодушевление, или Христос пришёл в Иерусалим — коллективное воодушевление! Даже не так важна причина. Человек любит вливаться в коллектив. Это, в общем-то, беда. Может быть, хорошо, когда у людей есть коллективное, т.е. общее, чувство хорошего, но и оно нехорошо, когда повод хороший, но это не твоё личное чувство, а просто общее.
Господь наш Иисус Христос — противник всякого коллективного воодушевления. И тогда, когда многие христиане сегодня пришли, чтобы почтить праздник, веточки несут, восклицают: «Благословен Грядый во имя Господне!» — очень важно присмотреться к Самому Спасителю: а у Него какой повод прийти в Иерусалим сегодня?
У многих из нас поводом является вот тот самый прибыток. «Я пойду на праздничек — и получу воодушевление». Этот резон ничуть не больше того резона, который имеет нищий, стоящий у храма. Только у него прибыточек в рубликах исчисляется, а наш прибыточек может исчисляться в том настроении праздничном, которое человек получит.
А вот Христос, зачем Он сюда идёт? У Него есть Своя причина. Он идёт за людей умирать. Причём если бы можно было спасти человеческий род незаметно, то Господь бы поступил именно так. Потому что Господь не любит ничего заметного. Он нас кормит незаметно. Он настроение нам создаёт доброе — незаметно. Вот так вот солнышко выпустит на небосвод, тучки разгонит — и мы не замечаем, как настроение у нас улучшается.
Если можно было бы избежать вот этой массовки, с этими воплями, с этим торжественным входом в Иерусалим, — Господь бы именно так и сделал! Потому что это только люди ищут вот таких публичных явлений. На Руси даже такая поговорка была: «На миру и смерть красна!» Вот так вот сложить голову при всём честном народе, да ещё за всех — это хороший повод показать, какой ты человек, чтобы потом все цокали языком. Любая публичная казнь — она почти из этой же области истории.
Так вот, Господь приходит в Иерусалим не потому, что Ему хочется людям Себя явить. Господь наш — не артист, Господь наш — Учитель! У него есть Свой резон. Он идёт, чтобы дать людям последний, очень важный открытый урок: каков Бог и как себя ведёт настоящий Человек.
А у тех, кто здесь собрался, много разных поводов. Фарисеи вообще пришли за Ним посмотреть: что Он ещё такое вытворит. Иуда вслед за Ним идёт потому, что он уже задумал Его предать. У каждого, у каждого из нас — свой повод.
И единственный повод, отвечающий тому, ради чего Господь пришёл, — это повод такой: «Раз Господь Учитель, то я — ученик! Вот Господь будет мне показывать, как ведёт себя настоящий человек, а я буду учиться». Вот кто не ради этого пришёл в храм сегодня, тот должен для себя понять: я — массовка, я — не ученик, я не тот, для кого Господь сегодня в Иерусалим входит!
Если кто-то ждёт похвалы от людей, то он — не человек, он — артист.
Потому что Господь учит всему. Например, тому, как воспринимать почести от людей. Это очень важная наука. Мы не умеем этого делать. Вот Господь принимает хвалу, восклицания, Он людям не запрещает, Он не презирает этих людей, хотя Он прекрасно понимает, что сейчас они кричат «Ура!», а завтра они будут кричать «Распни!». Он всё равно их любит. Но если бы мы могли у Него учиться, мы бы заметили, что Его сердце не испытывает того «щенячьего», «поросячьего» восторга, с которым похвалу воспринимаем мы. Вот нам кто-нибудь что-нибудь скажет за доброе дело, которое мы сделали, — и у нас сразу такая беда в сердце. Мы глазки опускаем, говорим: «Да что вы, не стоит благодарности!», — а сами испытываем такое чувство, как, вот знаете, щеночку, брюхо когда чешут, вот так он лапки закидывает. Потому что мы тщеславны, потому что мы не умеем воспринимать похвалу. А Господь показывает нам, как её надо воспринимать. Её надо воспринимать… никак! Если кто-то ждёт похвалы от людей, то он — не человек, он —артист. Он живёт ради этого блаженного мига: вот ты выкладывался, вот ты всю жизнь репетировал — и вот ты сыграл, и вот тебе хлопают! И тебе удовольствие. Заслуженно, конечно! Вон, балет: пойди попляши, чтоб тебе хлопали. Это ничего не есть, не пить, тренироваться через боль, через муки — вообще только этим и заниматься! И на войне не все так мучаются, как иной раз артисты балета. Но всё равно человек по природе своей — артист. А Господь наш — не артист. Господь наш — Учитель. И Он пришёл показывать, вот как похвалу воспринимать, с каким покоем и благородством. И всё-таки Он идёт, потому что Ему надо показывать нам, а нам надо — учиться. Много чему.
И вот страстная Седмица удивительным образом устроена. Это такие уроки, которые если человек пропускает, то он даже не имеет возможности стать настоящим человеком. Вот в понедельник, во вторник, в среду на утрене будет петься такой тропарь удивительный: «Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща. Недостоин же паки, егоже обрящет унывающа...». Можно учиться тому, как Христа Бога ждать и встречать.
Этому надо учиться. Вот монахи для чего уходят в монастырь? А потому, что они этому очень учиться хотят. Мы поём это песнопение в понедельник, вторник и среду Страстной седмицы, а они это песнопение каждый день на полунощнице поют. Потому что они каждый день, каждую ночь хотят быть готовыми Христа Бога встретить. Они такие усердные ученики. Чему же нам у них учиться? Ну вот тому, что человек ждёт. Тому, какой человеку надо пройти путь, чтобы войти в Царство Небесное. И Господь просто показывает на Себе, — Он не просто Себя в Жертву приносит, конечно, это тоже важно! — но Он показывает на Себе, как это будет, чтобы каждый человек знал: если тебя, человек, хвалили в твоей жизни, а потом не вменили тебя в ничто, — ты ещё не человек, ты ещё такой полуфабрикат, недопечённый пирожок: здесь подрумянившийся, а здесь непропечённый. Вот чтобы ты до конца всё понял, тебе всё это нужно пройти.
Ещё ведь знаете как бывает? Вот нас сегодня много. А сколько нас здесь будет в четверг и на Литургии утром, и вечером, когда Страстные Евангелия читаются? Вполовину меньше! И потому что работают многие, и потому что не в силах все это вынести, вытерпеть, службы длинные. А это ведь, знаете, такие дни, когда, в общем-то, человек должен прослезиться. Но и этого мало! Потому что слёзы люди льют на спектакле, а для нас Страстная Седмица — это не представление, которое Господь даёт, не драма такая показательная, чтобы из нас слезу выдавить. Для нас это уроки, это тренировки! На тренировках люди не слезы льют, а пот. Вот давай, тренируй свою душу, привыкай к тому, что люди тебя могут похвалить, а могут поругать, а могут вменить тебя ни во что! Давай-ка тренируйся! Пригодится! Терпеть, прощать, любить, быть милосердным, быть целомудренным. Вот тебе Страстная Седмица! Вот тебе Господь урок показывает! Давай тренируйся, если ты хочешь быть учеником.
И вот так много лет Господь даёт нам тренировки, потому что мы ученики-то неспособные. Из тех двенадцати учеников способных дошёл до конца только один. Десять разбежались, а один даже предателем оказался. Не хватило сил научиться у Учителя этой премудрости спасать свою душу, потому что страшно стало! А кто свою душу не спасает, кто у Христа Бога не учится — тот зря сюда ходит, зря веточками машет, зря свечки палит, зря деньги тратит, постится зря! Ну что толку, что ты это ел, а это не ел! Ты научился тому, что о тебя люди будут ноги вытирать, а ты будешь терпеть и прощать и всё равно к ним хорошо относиться? Не научился? Ну давай учись — вот открытый урок!
А мы всё слёзы хотим лить, всё хотим переживания испытывать. Да уже дальше пора идти! Почему православная Церковь с осторожностью, даже с неприятием смотрит на такие фильмы, как кино про Христа, как Его убивают? Да потому что они для того только, чтобы слёзы лить. А нам надо больше, нам надо вот этому всему научиться, а не только слёзы лить!..
И вот дай нам Бог, чтобы мы вот эти открытые уроки каждую Страстную Седмицу боялись пропустить. Чтобы мы хотели, начиная со Входа Господень в Иерусалим, дальше за Христом ходить: как бы не проронить какого Его слова, как бы не пропустить какой-нибудь Его поступок, как бы не оставить незамеченным Его интонацию, с которой Он то или иное говорил! Потому что нам всё это надо. Без этого наша душа не станет чистой, прямой, Богу открытой, святой, богодухновенной. Так и останемся массовкой, испытывающей коллективный восторг. Богу не нужны существа, способные на коллективный восторг. Богу нужны люди, которые с Ним соединились лично, каждый в отдельности. Тогда и общие чувства будут сильны и по делу. А когда это просто коллективный восторг — это преддверие предательства.
Коллективный восторг — это всегда преддверие предательства! Поэтому Христу Богу невесело на осле этом ехать, хотя Он Сам идёт и нас ведёт к великой радости, к победе над нашим падшим естеством, потому что наше падшее естество было распято и умерло, а наше первозданное естество Христом Богом явлено и нам было возвращено. Чтобы мы из этого своего распада, из этого своего неумения быть настоящими людьми, из этого неумения любить, терпеть и прощать, наконец, превратились в людей Хотя бы в учеников, которые знают, чему они пришли учиться. И да поможет нам в этом Господь!