Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Из двенадцати апостолов Церковь избрала двоих, Петра и Павла, и ради них устроила особый праздник, предваряя его постом.

Почему Церковь именно этих двух людей нам в особый пример ставит? Потому что, глядя на этих людей, мы можем научиться тому главному, что Господь хотел, чтобы среди нас было, и вот в чем оно заключается.

Мы все люди очень разные. Нас такими разными сотворил Сам Господь. Один высокий, другой низкий; один переносит жару и не терпит холода, все время закрывает форточку, а другой все время открывает форточку — ему надо, чтобы было попрохладнее; один шибко образован, другой не шибко; у одного мозги быстрее работают, у другого — не так быстро; один руками умеет все хорошо делать, а у другого все из рук валится; один хочет, чтобы в доме везде тряпочки висели (шторки, салфеточки), а другой хочет, чтобы пыль было удобно стирать, чтобы ковров, этих пылесборников, не было.

Так можно перечислять до бесконечности, какие мы все разные. И Господь хотел бы, чтобы при всей этой разности мы любили друг друга. Но наша греховная природа такова, что человек всегда найдет, за что ближнего ненавидеть. И поэтому Господь берет двух до крайности разных людей, сводит их в один праздник — и Церковь этот праздник выставляет нам на поучение.

По какому человеческому параметру ни сравни Петра и Павла, обязательно будет перпендикулярная разница. Петр был необразованным рыбаком, человеком труда физического, а Павел был рафинированным интеллигентом, знал наизусть почти все Священное Писание, никогда до выхода на проповедь особо не работал руками, он — человек умственного труда. Петр был женат, Павел — холостой. Не то чтобы убежденный холостяк, но прообраз монаха, который ведет свою интеллектуальную, духовную деятельность и в семье даже не нуждается. Еще Господь обострил противостояние Петра и Павла. Петр был одним из первых ко Христу призван, а Павел поначалу вообще был гонителем учеников Христовых. И даже когда они несли совместное апостольское служение, в них проявились разные подходы, они не во всем друг с другом были согласны.

Тем не менее, в Священном Писании, в церковной истории у нас осталось предание, что они чтили друг друга, дорожили друг другом, любили друг друга. Даже на иконе их рисуют обнявшимися. Павел Петра пообличал — Петр послушался, а потом про Павла писал, что не все в его писаниях понятно, но по великой премудрости, данной ему от Бога, он то-то и то-то сказал, и советовал к его словам прислушиваться. Конечно, некоторые вещи слишком глубоки и их сразу не понять, но оба апостола понимали главное: кто такой Христос.

Что же их соединило? А соединил их Христос: они в одного Бога поверили, потому что Господь каждого из них в свое время позвал.

То, что оба апостола имели большую любовь к Христу Богу, проявилось в очень важном деле. Кто такие были апостолы — и Петр, и Павел, и другие? Это были основатели христианских общин. Причем они основывали общины — и уходили дальше. На том месте, где они проповедовали, на том месте, где они евангельскую весть сеяли, как семена, находились люди — и пастыри, и миряне, — которые были готовы это поддерживать, а апостолы шли дальше.

Нужно у апостолов вот чему научиться: созидать эту самую общность, которая будет иметь силу внутри себя жить совершенно по другим правилам, по другим законам, чем законы «общественного мнения».

Конечно, тогда люди, призванные апостолами к этой общности — жить вместе со Христом Богом, — тоже много чего не понимали, грешили, апостолы к ним обращались с обличениями. Но людей прямо тянуло ко Христу Богу и друг ко другу! Богатые и бедные, рабы и господа, образованные и малограмотные — все собирались в одну общину. Ее члены так любили Христа Бога и друг друга, что даже имущество обобществляли. Богатые продавали свои виллы, драгоценности, чтобы у тех, кто был в общине победнее, было всегда пропитание, деньги на лекарства. Они понимали: «Христос умер за нас: чего нам еще искать в жизни, кроме как того, чтобы собираться вместе и ждать, когда Он к нам опять придет?»

Теперь можно посмотреть на любую христианскую общину, — прежде всего, на нашу. Какая общность созидается у нас? Она созидается тем, что все сюда приходят причащаться Христа Бога, все сюда приходят учиться у Христа Бога, все сюда приходят изменяться и исправляться. Но готовы мы, как апостолы, пренебрегать всякой рознью и смотреть на Того, кто нас призвал? Оказывается, что современные христиане к этому малоспособны, они не понимают, что их Сам Христос собрал в церковь; не живут тем, чем жили апостолы. Когда человек слышит здесь какое-то обличение, редко когда он скажет: «О, как хорошо! Спасибо, что ты мне сказал, что мой ребенок плохо себя ведет». Это ж надо Христа Бога сильно любить, чтобы сделать вывод: тот, кто сделал замечание — добрый человек; обычно люди воспринимают этого человека уже как врага.

Это еврейский анекдот, но к православной церкви приложим на 125%. Еврей попал на необитаемый остров. Нашел бутылку, там оказался джинн, он его выпустил. Джинн ему и говорит: «Сделаю все, чего хочешь». Он отвечает: «Да? У меня все есть на этом острове: финики растут, водичка. Синагоги вот только нет. Устрой мне здесь две синагоги». Джинн говорит: «Зачем две?» — «Как же? В одну я буду ходить, а в другую — ни ногой!» Вот и верующие люди находят повод разделяться: «Там у них все не так, у нас — все так».

Апостолу Петру Христос за то, что он признал Его Сыном Божиим, дал власть прощать или не прощать грехи: «Ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16: 18–19). Тот дар, который Господь дал апостолу Петру, Он дал и каждому из нас.

Вот муж, вот жена. Их соединил Христос: они Его об этом когда-то попросили. Потом жена смотрит на мужа и думает: «Ой, какой он плохой! Он вообще мне враг». То, что ты сейчас декларируешь, — это ты связываешь определенные понятия и развязываешь тоже определенные понятия. Ты вместо того, чтобы этого человека считать другом и мужем, ты называешь его и считаешь врагом. Так этому и быть — и на Земле, и на небе! А враги, знаете, в Царство Небесное не войдут! Там нет места вражде. Если же хочешь войти в Царствие Небесное, не называй своего мужа врагом, жену свою не называй дурой и идиоткой. Потому что то, что ты сейчас натворишь, то, что ты сейчас устроишь, по дару, Христом Богом тебе данному, останется на века.

Отчего созидаются общины? Оттого, что люди понимают, к какому великому, прекрасному и по-своему страшному священнодействию Господь нас призвал: Он нас призвал научиться любить друг друга.

Если же мы вместо того, чтобы учиться любить друг друга, здесь, в церкви, учимся чему-то другому, — это значит, что уже нет у нас той общности, которую Господь задумал. Люди порой даже и не знают, как друг друга звать: «А вы помните, эта прихожанка, такая черненькая? Как же ее зовут?..» Ну, подойди, познакомься. Тебе с этим человеком в рай входить! С этой женой, если ты в христианском браке, с этими друзьями, одноприхожанами. Есть такое понятие, как одноклассники, однополчане, а в приходе редко когда так заводится, что люди знают друг друга, помогают друг другу. И не просто интересуются жизнью другого, а проявляют конструктивный, осознанный интерес.

Мы — мужики этого прихода. У меня трое детей, у него один, у того пятеро. Если мы для этих детей что-то не сделаем — чтобы они не балду гоняли во время службы и чтобы они после службы как-то себя по-другому вели, чтобы им были интересны не телефоны, гаджеты и мультики, а Христос Бог, — если мы этого не сделаем, то нет никакой общины! У нас здесь религиозный магазин. Каждый пришел за своим. Одному — средство от уныния, другому — психологическая разгрузка: с батюшкой поговорить, третьему — свечку поставить, кому-то — причаститься. Каждый занят своим делом, а Христос всех сажал за стол, каждому в глаза смотрел. Представьте себе такой приход, где все собрались и построили трапезную, чтобы по праздникам всем сесть за один стол, поесть, поговорить. У первых христиан так было всегда. Они после Литургии не расходились по домам, потому что им было что делать: им важно было вечерю любви, агапу, застолье совершить.

... в Царствие Небесное никого, кто испытывает к кому-то вражду, не пущают.

Как сделать, чтобы эта благодать нас соединила? Эта благодать берется только от Христа Бога. Церковь не организует толпы, она призывает каждого в отдельности. Тебе нужен Христос? Давай, терпи эту жену, этого сообщинника, этого ребятенка. Терпи, что-нибудь думай, чтобы как-то улучшить быт общины. Потому что если ты откажешься от этого спутника ко спасению, если ты развяжешь свои связи с ним — гляди, как бы тебе от Христа Бога не отвязаться.

Конечно, быть членом общины — это «кровь проливать». Вчера мы читали послания апостольские. Апостол Петр разные советы дает и говорит: «Рабы (в апостольскую церковную общину вошли люди и свободного состояния, и рабского), слушайте своих господ, — и добрых, и привередливых. Если он на тебя напраслину несет, это хорошо. Лучше тебе пострадать, терпя напраслину, чем пострадать за какое-нибудь преступление. Вспомни Христа: он за что страдал? Напраслину терпел. И тебе предоставляется такая возможность. Давай, терпи».

Конечно, можно сказать господину: «Господин, ты разве забыл, что и тебя, и меня Бог сделал из одного теста?» Это можно сказать, но то, что он велит: «Поди, принеси, подай», — да, принесу, подам, потому что буду терпеть. Я не буду говорить: «Ты мне, господин, враг, и я тебя знать не хочу. Буду против тебя воевать, буду за свои права бороться». Это нехристианский способ. Можно мужу с женой друг с другом бороться и друг на друга напороться, а можно искать другие способы. Ни в коем случае не сказать: «Ты мне враг». Когда это решено — это значит, что человек сам себе подписал приговор. Еще раз говорю, что в Царствие Небесное никого, кто испытывает к кому-то вражду, не пущают.

В Церкви всегда был такой обычай: когда человек помирал, он звал к себе детей, родных, врагов своих звал и говорил: «Простите меня. Я не хочу умирать в состоянии таком, что мне кто-то враг, потому что я к Богу иду. И что бы между нами ни было, как бы мы имущество ни делили, чего бы мы друг другу ни сделали, — сейчас я понимаю, куда я иду, и вы уж меня простите за то, что было!» Это хорошо перед смертью, а вообще-то это надо делать по жизни.

У нас Прощеное воскресенье один раз в году, но на самом деле прощение нужно просить каждый день. Апостолы заповедали: «Солнце да не зайдет во гневе твоем» (Еф. 4:26). Ты гневаешься на кого-то, а солнце уже закатилось, и если ты помрешь этой ночью — что с тобой будет?

Так что образ обнимающихся апостолов Петра и Павла, образ общины, которую они создали, должен нас крепко-крепко встряхнуть, потому что вера — это, конечно, дело частное, но проявляется вера в том, что люди хоть в какие-то общности соединяются. Представляете, какая задача перед нами Богом поставлена? Создать такую общность, внутри которой было бы свое общественное мнение, на которое и наши растущие дети реагировали бы.

Почему люди реагируют на рекламу, на телевизор? Потому что это мнение на них давит, имеет над ними власть. Почему же мнение христианской общности — о том, например, что так себя вести по отношению к жене, к маме, к папе нельзя — не имеет власть над нашими детьми? Потому что в общности такого мнения, такой среды, где бы носился Дух Божий и все устроял, нет. Наличие этого Духа зависит от того, сколько каждый привнесет в это общество.

Спаси всех Господь!